Тэг: травма

ТРАВМА - это то, о чём ты НЕ МОЖЕШЬ говорить.

Если можешь говорить, значит ее уже нет. История.

Иногда ты даже не помнишь. Или помнишь как смутный незначительный эпизод. Блокированные воспоминания - один из способов защит. Поэтому многие говорят, что не помнят своего детства до какого-то возраста. Это защита.

Есть такое популярное сейчас устойчивое выражение "проработать травму". Попробую разобрать его на примере.

Женщина с патологической ревностью, которая разрушает её и её отношения.
Это следствие, то, что на поверхности.
Мы разбираем этот поток претензий обид, разряжаем подавляемую злость.
И обнаруживаем под ним страх. Безумный страх, что предадут, бросят. И этот страх, как выясняется не только на отношения с мужчинами влияет, а на все её отношения, начиная с подружек в детстве и коллегами по работе. И от этого страха выстраиваются интересные механизмы защиты. Она боится боли. Она всех бросает и кидает и никому не верит, когда дело доходит до...

И тут мы находим закономерность. Она всегда должна быть сильной в отношениях. Она не может расслабиться. Снова страх. Мы проживаем и его.
"Я должна быть сильной в отношениях, я не могу расслабиться" - это глубокое осознание, но ещё не травма. Мы пока только защиты слой за слоем снимаем.
А с мужчинами всё ещё более заряжено!

Немного сокращу. За позволением расслабиться телу, она получает телесную реакцию, которая закидывает её в совершенно стёртое воспоминание о пребывании в детской больнице. Где она одна и ей страшно. Ей около 3-х лет. Она сейчас нуждается в том, чтобы её защитили и обняли. А она одна вынуждена справляться. Самые ЭМОЦИОНАЛЬНО ЗНАЧИМЫЕ люди её ПРЕДАЛИ. И она вынуждена справляться со своим шоком.

Поэтому она всегда начеку в любых отношениях, когда люди становятся значимы, она становится сильной, она ждёт, что когда она будет максимально уязвима, её кинут (защита).

А там где она раскрылась и расслабилась (в любви) она боится боли и требует, чтобы её спасли. Маленькая девочка внутри хочет выйти из этого шока, она требует, чтобы ей показали, что её не кинут. "Ну ты-то, любить обещал! Ты должен мне доказать, что меня не бросили там, мне страшно! Я в шоке. Спаси меня!" Это кричит маленькая девочка.

И её снова бросают, потому что травма должна быть подтверждена.

Или не бросают, но она этого не заметит и не оценит. Потому что раны нельзя закрыть снаружи, только изнутри, прожив их.

Травма найдена. 3-х летняя крошка в больнице. С уколами и равнодушным персоналом. Одна. Ночью не спит и смотрит на фонарь за окном. Каждая минута ужаса длится вечность. Она ждёт. От этого только больнее. И никто не приходит. И она замораживается, потому что эта боль невыносима.

Она не знает, что мама вся извелась, но маме нельзя к ней прийти. Она застыла в этом шоке. И она справляется как умеет в свои 3 года. Память блокирует, выводы делаются, тело зажимается. Чтобы в будущем даже при намёке на подобную уязвимость, никто больше не заставил её пережить эту боль.

Теперь ей уже не 3 года. И она может прожить эти чувства. Весь ужас и всю боль. Чувствительной беззащитной одинокой малышки. Вот это работа с травмой. Не ПОНЯТЬ и объяснить! А прожить. Дать себе разреветься как та девочка не могла в силу обстоятельств. И снова задышать.

А дальше? Прийти домой к своему мужчине. И обнаружить, что большая часть его "поступков" была просто болезненно интерпретирована.
Или обнаружить, что он играет с тобой из каких-то своих защит и собирает вокруг себя женщин зачем-то. Можно принять его с этим. Потому что там внутри тоже раненый мальчик. И не играть в его игру, а просто поддержать его.

Или признать, что всё ещё его поведение задевает и поберечь себя и держаться от него подальше, пока рубцуется рана.

НО но у тебя уже полнота картины своей внутри. Энергия течёт, ты можешь спокойно чувствовать свои чувства и принимать решения из осознанности. И быть способной ГОВОРИТЬ, о том эпизоде, и о том, что приключилось с тобой в результате. Например, с мамой. Ты же её ждала. Что скажет она. Вдруг окажется, что она себя за тот случай тоже простить не может ( хотя, может она и не помнит даже, бывает).
И пора бы вам всем уже друг друга простить. И себя тоже. И врачей. И судьбу.

Вот тогда это не просто "отработанная травма". Это хорошо пройденный урок и полученный опыт. И нахождение ресурса. Потому что всякий опыт пройденный до конца - это огромный потенциал энергии.

"Какая грязь! Какая пошлость!" - проносилось в моей голове. 

Я лежала на спине и дышала в низ живота. Мои колени были согнуты, я дышала и медленно, не в ритм дыхания разводила колени в стороны и сводила обратно. Играла медленная музыка. Моя партнёрша сидела у моей головы никак со мной не контактируя. Рядом лежали другие женщины, также молча дышали и разводили-сводили колени. Со стороны - йога для тюленей, ничего не происходит... Но только со стороны. 

Меня накрывало ужасом. Что, кто-то может меня увидеть застукать, уличить. Тело отдавало то, на что не хочется смотреть в обычной жизни. Теперь я нашла время посмотреть, я дышала и смотрела в то, что хранит память моего тела. Мой низ живота, внутренние стороны моих бёдер, мой пах, мой таз, мои суставы. Тысячелетний сериал ужаса и боли. Я искала в себе место, чтобы вместить эти чувства. 

Сначала шло осуждение тех, кто отправил в процесс, ведь он про гениталии, "Какая пошлость!". Эта стадия быстро сменилась стыдом. Смутным, сначала детским, но я пошла глубже. Детский страх быть застуканной перешёл в похоть. Липкую и мерзкую. Осуждаемую. Вожделенную, подавляемую. "Нельзя похоть! Я ведь порядошная!" 
Порядошная... 

Из меня рвались слёзы. Добродетельная, "порядошная" - это та, которой нельзя желать, та, которой нельзя!!!!! Мы же не алкоголички с соседней улицы, которым всё можно и мы их за это осуждаем. Нам нельзя, мы "порядошные". Мой дед пил и гулял по бабам, пока его добродетельная жена пахала на заводе, управлялась с домом, детьми и скотиной... Её отец (мой прадед) овдовев, нашёл себе молодую жену и родил с ней сына. Бабуля осуждала жену и не признала сына этой "непорядошной" женщины... Деда не простила до сих пор (он уж 40 лет как в могиле). Да что там! Все мы, женщины этого рода его не простили, слушая с детства сказки о том, какие мужики ненадёжные гады... А порядочная женщина должна. Всегда, всем. Никогда себе. И это хорошо. А те, кто кто хочет наслаждаться... Ох, сколько всяких цветистых эпитетов сразу в голове всплывает. Всё порядошное женское окружение, по сути, забитое запретами, в этом осуждении, этими эпитетами, прикрывало свою неудовлетворенность. Выбор: либо удовлетворенность и общественное осуждение, либо унылая "порядошность". 

Следующая сессия. Я вознамерилась отпустить "порядошность" и шла глубже. Боже, я даже не представляла, что может быть ещё кроме этого запрета в паху. Что же там? Страх осуждения был похож на каменные ворота. Но всё-же это были ворота. Пройдя через них я обнаружила ... 

Дикость!!!! ААААААА!! Из моих бедерных суставов вырвался рёв! Тело заходило ходуном и захлебнулось в этом потоке. Мне как будто вернули мою свободу! Я ликовала в этой страсти, в этом потоке искренности, проживая его до дна. И здравствуй, страх... Древний, парализующий. 

"Не дыши, притворись мёртвой, ты всё равно не справишься..." Страх насилия... Не мой. Старый, старше чем я. "Ненавижууууууу!" 
"А когда немцы были, девушки себя нарошно прятали, уродовали, чтобы на них не глядели...", - выдала моя мама, наблюдая как я 15-летняя собираюсь на дискотеку. Все мои корни исключительно из центральной России, где только слышали про оккупацию, но ведь сидит в ней тоже... и заботливо передаётся дочери. 
Грустная женская мудрость: "Берегись, доченька, врага". Потому что он враг. Там, в этой дикости и счастье, любой мужчина - враг. Прячь свою красоту. Притворись мёртвой, не дыши. 

И я скорблю о вас, любимые. Забитые, насилованные столетиями, на вас вымещалась злоба трусливых, вы становились трофеями в игрищах, и вы продолжали жить, пока жив ваш последний ребёнок, потому что его нужно защищать... Моё тело хранит память о всех вас. 

А что хранит твоё тело? Не можешь забеременеть? А твоя бабушка после каждого секса шла на аборт, она 17 абортов сделала! Может твоё тело вслед за бабулиным молится: "Только бы не беременность!" 

Сессия за сессией, процесс за процессом, я попадала всё глубже. Снимая пласты стыда, боли, ненависти, скорби, страха. Однажды я попала в неизвестное мне измерение, из меня вырвался смех. Прямо из глубины, прямо из матки. В другой период жизни я бы ужаснулась, наверное) Это было потрясающе мощно. Я соединялась с чем-то всемогущим и всезнающим, знакомя себя с той неизвестной мне частью, скрываемой оберегаемой, магической. Я чувствовала себя великолепно, полно, как никогда. Но если бы при этом смехе присутствовал измученный фантазиями о святом духе иезуит, я бы была немедленно сожжена! Невозможно наблюдать рядом с собой свободу и естественность, когда ты подавлен. Уничтожить! Сжечь! 

Когда они захотели покорить нас? Когда стали врагами? Мы ведь не боролись с ними. Почему они стали самоутверждаться за счёт нас, соревноваться, равняться с нами? Ведь мы несравнимы. Мы и так готовы им отдавать всё. Почему они обиженно топают ножками и требуют, требуют, снова и снова, хотя мы протягиваем им. Как бьющиеся в истерике дети, которые уже сами не помнят с чего начали. И мы в истерике. Мужчины забыли о своей силе и достоинстве. Женщины забыли. Это какое-то биение в беспамятстве. Там в начальной точке всё просто. И вкусно, И медленно. И полно. Мы все стремимся получить то, что уже есть. 

Анна Запрягаева